привязываться? Он - человек
отличный. Люди семинарского образования всегда склонны к риторике.
Переярков (указывая тростью). Солнце склоняется к западу...
Боровцова. Отчего же это оно к западу? Разве уж ему такой предел положен?
Боровцов. Известное дело - предел, а то еще что же?
Боровцова. А как в чужих землях? И там тоже солнце на запад садится?
Переярков. Наверное-то сказать трудно, потому что во многих землях, где у нас
запад, там у них восток
приходится. Да вот Ион много походов сломал, он нам скажет. Ну, как в Турции,
где солнце садится?
Турунтаев. Постойте, постойте! Вот так Шумла (показывает руками), вот так наш
лагерь, а солнце
садилось вот так, в эту сторону.
Боровцова. Хорошо бы побывать в разных землях, чтобы знать, как у них там;
как солнце садится, как
другое что.
Боровцов. Все это - суемудрие, мечта. Мы на этом свете все равно, что в
гостинице; там уж где ты ни живи,
все один конец. Семейный человек живи в своей семье, потому он - глава. Куда
я, семейный человек, поеду?
Конечно, кто праздношатающий...
Переярков. Или по службе...
Турунтаев. Пошлют, пойдешь.
Боровцов. Про службу что и говорить! Служба особь статья. Если ты по службе
куда идешь, так уж это,
значит, твое должное.
Переярков. Какой тут разговор.
Турунтаев. Нам везде свой дом.
Боровцов. И опять же ваша пешая служба супротив морской много легче. Вы то
возьмите: другой раз
пошлют с кораблем-то отыскивать, где конец свету; ну и плывут. Видят моря
такие, совсем неведомые,
морские чудища круг корабля подымаются, дорогу загораживают, вопят разными
голосами; птица Сирен
поет; и нет такой души на корабле, говорят, которая бы не ужасалась от
страха, в онемение даже приходят.
Вот это - служба.
Погуляев. Что они говорят?
Кисельников. Добрые люди, друг мой, добрые люди; ты критику-то оставь. Они -
люди неученые, это
правда; зато сердце у них лучше нашего. Подойдем к ним, я тебя познакомлю.
(Подходят.)
Боровцов. Вот и жених. Где это ты запропал? Посмотри, невеста-то уж плачет, |
