власянице, в тереме своем,
С бессчетными поклонами земными.
А утром весела, на пир идет.
Они смеются, а она, голубка,
И рада, что ее не очень хвалят.
Сама не пьет, а любит угостить:
Я бражничал у ней таки довольно.
Ступайте, братцы! Что ж, коли зовет,
Уважить надо.
Минин
Мы пойдем. А ты?
Аксенов
Недужится, уж стар. Был помоложе,
Так по гостям ходил; теперь и дома
Так только впору. Может, и приду,
Коль удосужусь да не разнедужусь.
(Уходит в лавку.)
Поспелов
Кузьма Захарьич! я к тебе с поклоном,
Заместо батюшки родного будь!
Мне жизнь не в жизнь: с утра до поздней ночи
И с вечера до утренней зари
Все об одном я думаю-гадаю,
Одно мне сна-покою не дает.
Ты наведи меня на ум - на разум.
Прямую путь-дорогу покажи!
Минин
О чем тоскуешь?
Поспелов
Как бы это молвить?
Такое дело, и сказать-то стыдно,
И утаить-то грех перед тобой.
Иль бес мутит, иль уж судьба такая,
Такой предел на долю вышел. Марфа
Борисовна все из ума нейдет.
Поверишь ли, все я об ней жалею.
Мне жаль ее, что сиротой живет,
Одна как перст, никто не приласкает,
Печаль-заботу не с кем поделить.
Ну, кто ее, сиротку, приголубит
И по-родному крепко обоймет?
Она о бедных плачет, слезы прячет,
А я об ней. Гляжу, да все боюсь,
Чтоб на нее и ветер не повеял,
Осенний дождь не канул на лицо,
Чтоб не озябла, ног не замочила.
Минин
Так любят да жалеют только жен;
А то грешно. Ты ей самой сказал ли?
Поспелов
Не раз, не два мы с нею говорили,
Отказом не обидела меня.
Не обещает, да и прочь не гонит.
Минин
Такое ль время, Алексей Михайлыч!
Поспелов
Да что мне время! Жить и умирать
Уж лучше вместе. Годы подошли,
Кузьма Захарьич, мне нужна хозяйка.
Ей двадцать лет, и мне уж скоро тридцать;
Она богата, да и я не беден;
|