слезами). А ведь знаешь что, Полина? Ведь хорошо, когда
хорошенькая жена да хорошо
одета?
Полина (с чувством). Очень хорошо!
Жадов. Ну, да, да... (Кричит.) да, да! (Топает ногами.) И хорошо с ней
выехать в хорошем экипаже?
Полина. Ах, как хорошо!
Жадов. Ведь молодую, хорошенькую жену надо любить, надо ее лелеять...
(Кричит.) да, да, да! надо ее
наряжать... (Успокоившись.) Ну, что ж, ничего... ничего... Это легко сделать!
(С отчаянием.) Прощайте,
юношеские мечты мои! Прощайте, великие уроки! Прощай, моя честная будущность!
Ведь буду и я старик,
будут у меня и седые волосы, будут и дети...
Полина. Что ты? что ты?
Жадов. Нет, нет! детей будем в строгих правилах воспитывать. Пусть идут за
веком. Нечего им на отцов
смотреть.
Полина. Да перестань!
Жадов. Дай мне поплакать-то; ведь уж это я плачу в последний раз в жизни.
(Рыдает.)
Полина. Что это с тобой сделалось?
Жадов. Ничего... ничего... легко... легко... все легко на свете. Только
надобно, чтоб не напоминало ничто!
Это просто сделать! Это я сделаю... буду сторониться, прятаться от своих
прежних товарищей... не буду
ходить туда, где говорят про честность, про святость долга... целую неделю
работать, а в пятницу на
субботу собирать разных Белогубовых и пьянствовать на наворованные деньги,
как разбойники... да, да... А
там и привыкнешь...
Полина (почти плача). Ты что-то нехорошее говоришь.
Жадов. Петь песни... Ты знаешь эту песню? (Поет.)
Бери, большой тут нет науки.
Бери, что можно только взять.
На что ж привешены нам руки,
Как не на то, чтоб брать, брать, брать...
Хороша эта песенка?
Полина. Что с тобой такое, я уж и не пойму.
Жадов. Пойдем к дядюшке просить доходного места! (Надевает небрежно шляпу и
берет жену за руку.)
Уходят.
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
А р и с т а р х В л а д и м и р ы ч |
