заботы, хлопоты,
семейные радости, дети.
Кто любит свою жену и детей, тот уж не может скучать.
Цыплунов. Все это правда, совершенная правда.
Цыплунова. Так женись!
Цыплунов. Что вы, что вы? На ком? Разве это возможно?
Цыплунова. Отчего ж невозможно? Значит, пары тебе нет на белом свете,
достойных тебя нет? Бедные
женщины!
Цыплунов. Может быть, и есть, но где искать их? Я любил не один раз в моей
жизни; но вы сами знаете,
почему я не женился. Всякий раз моя любовь оканчивалась или горьким
разочарованием, или еще хуже,
меня просто обманывали.
Цыплунова. И всегда виноват ты сам, потому что ты никогда не даешь себе труда
разглядеть хорошенько
женщин, которых ты удостоиваешь своей любви, - предполагаешь в них какие-то
небывалые добродетели и
требуешь от них того, чего в них нет.
Цыплунов. Может быть... но есть еще и другие причины.
Цыплунова. Какие?
Цыплунов. Из уважения к вам, к вашему полу, я бы не желал говорить о них.
Цыплунова. Ах, говори, сделай милость!
Цыплунов. То, что я скажу, очень нехорошо.
Цыплунова. Да говори, говори!
Цыплунов. Быть может, я ошибаюсь, но мне всегда казалось, что женщины отдают
явное и очень обидное
предпочтение людям нестрогой нравственности и даже иногда порочным перед
людьми чистыми. Мало
того, к людям совершенно чистым они показывают какую-то ненависть. Извините,
мне так кажется.
Цыплунова. И ты думаешь, что сказал что-нибудь очень ужасное про женщин, что-
нибудь очень обидное
для нас? Так знай же, что женщины совершенно правы в этом случае, - потому
что нет более несносных
деспотов, как вы, люди чистые. Вы создаете в своем воображении каких-то
небывалых богинь, да потом и
сердитесь, что не находите их в действительности. Вы, чистые натуры, не
только не прощаете, но даже
готовы оскорбить любимую женщину, если она не похожа на те бледные,
безжизненные шаблоны, которые
созданы вашим досужим воображением.
Цыплунов. |
